В пятницу, 24 апреля 2015 года, в зале Дома Причта прошла встреча с протоиереем Кириллом Каледой, настоятелем храма святых Новомучеников и Исповедников Российских в Бутове, посвященная памяти его отца, протоиерея Глеба Каледы.

Вечер начался с приветственного слова отца настоятеля, протоиерея Николая Важнова, знавшего отца Глеба по совместной многолетней молитве в храме Св. Пророка Илии в Обыденских переулках: «Отец Глеб был замечательный, глубокий священник, патриот своей Родины, семьянин – трудно подобрать слова, соответствующие его жизненному пути. Господь сподобил меня и послужить с ним. Когда отец Глеб служил – он весь уходил в молитву, горел духом, был примером для молодых пастырей. Священник он был потрясающий... Меня Господь сподобил принести ему Св. Дары в больницу незадолго до его кончины, и я был потрясён его жизненной силой, энергией, планами, которыми он был полон в отношении тюремной миссии. До конца он оставался воином Христовым, и дети его все стоят духовными воинами, борясь за чистоту человеческой души». В преддверии юбилея Великой Победы мы вспоминаем эпизоды из жизни этого человека, выросшего в полную меру сыном, достойным своей великой матери-Родины.

Протоиерей Глеб Каледа принадлежит к числу замечательных священников, имена которых навеки вписаны в историю Русской Православной Церкви XX века. За его плечами – Великая Отечественная война, научное поприще; доктор наук и тюремный свя¬щенник, духовный писатель и создатель семьи - подлинно домашней церкви, отец Глеб навсегда останется в памяти благодарных духовных чад и всех, кому довелось с ним встречаться.

Воспоминания о своей жизни отец Глеб назвал «Записками рядового» - «рядовым я прошел войну, позже стал рядовым научным работником, в конце жизни – мелким синодальным чиновником и рядовым священником Русской Православной Церкви». Конечно, это сказано по смирению, на деле же далеко не так; его жизненный путь – путь выдающегося во всех отношениях человека.

Он родился в Петербурге, в 1927 году семья переехала в Москву; это уже было время гонений на Церковь, и их небольшая квартира превращается во временное пристанище для репрессированных священнослужителей и членов их семей, скрывающихся от властей или едущих в ссылки из ссылок. Первый духовный отец Глеба о. Владимир Амбарцумов (ныне прославлен как священномученик) был расстрелян 5 ноября 1937 года. Подростком Глеб, по просьбе о. Владимира, разыскивал скрывавшихся в Подмосковье православных клириков, по возможности помогая им деньгами и продуктами.

Был голод, очереди за хлебом. С детства он привыкал к конспирации. Мать, попросив его встретить на улице о. Владимира (Амбарцумова), сказала не подходить под благословение - надо было соблюдать осторожность в поведении.

В преддверии празднования в этом году юбилея Великой Победы хочется рассказать об участии отца Глеба в Великой Отечественной войне, которую он прошёл практически с первого до последнего дня, имея множество наград – он награждён орденами и медалями, среди которых орден Красного Знамени и Отечественной войны.

Сначала Глеб дежурил в ПВО - гасил по ночам зажигательные бомбы; в августе 1941 года, двадцатилетним, его призвали в ряды Советской Армии. Глеб Александрович в качестве связиста был участником сражений на Волховском фронте, под Сталинградом, Курском, в Восточной Пруссии, участвовал в освобождении Белоруссии, день Победы встретил недалеко от Гданьска. Был радистом, начальником радиостанции в полку гвардейских миномётов «Катюш».

Во время войны он учился. Всегда носил с собой в вещмешке учебники, которые присылали ему на линию фронта друзья; заочно окончил курсы немецкого языка. Затем поступил на заочное отделение Института цветных металлов.

30 марта 1945 года погиб на фронте брат Глеба Кирилл Каледа, ведя в бой свое подразделение. Кирилл погиб в своем первом бою, попав на минное поле. Сохранилось его письмо, где он героически стремился в бой. Глеб же писал ему, что война - это сырость, грязь, мокрые окопы и кровь. Главными были такие слова: «отдай свою душу в руки Господа и доверься ему, и все будет хорошо».

Вот строки из писем Г.А. Каледы будущей жене Лидии Амбарцумовой о войне: «Я помню наше условие. На днях стал читать, как открылось. Это была 14 гл. Мрк. И.Х. сам показал нам, как мы должны молиться: «Авва, Отче! Все возможно тебе; пронеси чашу сию мимо меня; но не чего Я хочу, но чего Ты». Это образ молитвы для всякого христианина в решительные минуты его жизни, в моменты крутых поворотов его судьбы. Обрати внимание, это место открылось само. Если можно, то я не поеду на фронт. Да будет воля Отца! Человек наделен в известных пределах свободной волей. Это и ответственность большая (иногда даже страшная), и счастье. В театре крови я буду являться одним из важнейших винтиков (радист, через которого проходят все команды) машины убийства (скажи, где правые, где виноватые?) Смерть. Нам, простым людям, конечно, хочется жить, особенно молодежи, но разве так уж важно долго жить? Разве смерть близкого человека, тяжело переживаемая нами, не открывает нам дверь в другой мир? Помнишь, кн. Марья и Наташа, когда умер кн. Андрей, плакали не от горя, а от умиления перед простым и торжественным таинством смерти. Первые христиане на похоронах одевались в голубое, как символ вечности».

Другое письмо: «Нам надо отдать себя Его воле – и только. Что нам опасность? Разве наш дом здесь? Разве не мы поем: не убоимся ужасов в ночи, стрелы летящей днем? Неужели и здесь мы далеки от слов: Падут тысячи и тьма одесную тебе? О, как все это справедливо! На войне личным опытом это постигнуто».

У Глеба Александровича была исключительно твердая вера - и он остался жив, пройдя всю войну и попадая в обстоятельства, когда только чудом можно было остаться в живых. Он говорил, что никогда не чувствовал такой духовной свободы, как на войне, на фронте. Были в его фронтовой биографии эпизоды, которых он не касался, хотя о войне рассказывал много; так, однажды в Сталинградской степи он едва не был расстрелян за попытку защитить своего однополчанина. Конечно, опыт, приобретённый в тяжелейшие военные годы, в дальнейшем помог ему находить общий язык с заключёнными.

После войны Г.А. Каледа поступил в Московский геологоразведочный институт (МГРИ). Он успешно занимался, летом уезжал в экспедиции в Среднюю Азию - в Ташкенте служил его духовник архим. Иоанн (Вендланд), который был по светскому образованию геологом.

Семена, посеянные в детстве матерью и отцом, прозябли впоследствии, когда в 1972 году Глеб Александрович по предложению о. Иоанна принял священный сан, став тайным священником и соблюдая полную конспирацию, оставаясь для всех профессором, доктором геолого-минералогических наук. По его собственной формулировке – «священник Русской Православной Церкви, совершавший тайные богослужения». В дальнейшем, в 1990 г. о. Глеб смог выйти и на открытое служение.

Отец Глеб был одним из первых тюремных священников в России, и задачей его было воспитывать, образовывать заключённых. Он стоял у истоков и Отдела религиозного образования и катехизации, и Богословских курсов, из которых вырос современный Свято-Тихоновский гуманитарный университет.

Семья Калед – яркий пример созидания домашней церкви. В своей книге «Домашняя церковь» о. Глеб впоследствии писал: «Супруги-христиане должны быть готовы, несмотря на все трудности, строить христианские семьи, помня, что на каждого ребенка Бог посылает помощь по вере родителей. Многодетность семьи – одна из форм распространения христианства. А родителям следует носить своих детей на раменах молитв, как друзья несли расслабленного к ногам Иисуса, и Он, видя их веру, исцелил его».

Отец Кирилл Каледа с любовью рассказал нам об отце, который, как он выразился, всегда оставался для него именно папой; о семье своих родителей, о братьях и сёстрах, о своём жизненном пути. Рассказал о том, как воспитывались дети в семье, как планомерно приучались к богослужению, изучали Устав, читали - но в то же время были окружены любовью, лаской и вниманием. Принёс о. Кирилл нам показать семейную реликвию, напрямую связанную с Маросейским храмом – икону Божией Матери «Умиление», которой отца Глеба благословил епископ Стефан (Никитин). Вспомнил о. Кирилл и эпизод из детства, когда шёл с отцом мимо закрытого тогда нашего храма и тот рассказал, что здесь служил замечательный старец, святой, о. Алексий Мечёв.

Здесь уместно привести слова прот. Владимира Воробьева: «Отец Глеб был невероятно разносторонней и столь же невероятно целостной личностью. В его богатой событиями жизни обращает на себя внимание последовательность, которая обычно встречается разве что в житиях: набожный отрок – воин – ученый – странник - пастырь. Казалось, что этот человек никогда не знал никаких внутренних противоречий... Кончина отца Глеба 1 ноября 1994 г. воспринималась как светлая и благодатная победа, увенчавшая его трудный жизненный подвиг».

Знавшие отца Глеба ценили его как исповедника веры, живущего Церковью в те времена, когда многие считали, что она умерла и не воскреснет. Он был в числе тех, кто верой и молитвой, действием и свидетельством хранили Церковь - и сохранили ее: "врата ада не одолеют ее" (Мф. 16:18).

Вечная память!